По словам Кетова, уголовное дело на сегодняшний день насчитывает свыше 700 томов, к которым прибавится еще столько же в качестве обвинительного заключения. Таким образом, процесс затянется не на один год. Всего обвиняемых 59 человек. Они, по версии следствия, являются либо непосредственными участниками нападения на Нальчик, либо пособниками боевиков, главным образом из числа членов ваххабитского джамаата, руководимого непосредственным организатором теракта Анзором Астемировым, ныне находящимся в розыске. Недавно амир Сейфуллах (так называет себя Астемиров) напомнил о себе, опубликовав на сайте «Кавказ-центр» статью под говорящим названием «Джихад против вероотступников».

Обвиняемых могло быть больше: еще 12 арестованных по делу, непосредственно не принимавших участие в подготовке и проведении теракта, были амнистированы. Такое количество обвиняемых по делу о громком теракте является по-настоящему уникальным. Впрочем, и сам теракт — атака на здания силовых ведомств в столице субъекта федерации — тоже является уникальным. По официальным данным, в боях 13 октября 2005 года погибли 35 сотрудников правоохранительных органов, 14 гражданских лиц и 92 боевика.

Европа хочет объяснений

Процесс в Нальчике практически совпадет со вступлением в активную фазу рассмотрения в Европейском суде по правам человека жалобы «Халимат Сабанчеева и другие против России», поданной осенью 2005 года. Ее авторы — сразу 50 родственников боевиков (или тех, кого правоохранительные органы считают таковыми), погибших в ходе нападения на Нальчик. Который год они безуспешно добиваются выдачи тел своих родных, которые до сих пор содержатся, по некоторым данным, в одном из моргов Ростова-на-Дону. Власти ссылаются на принятые Госдумой в ноябре 2002 года, сразу после теракта на Дубровке, поправки в законы «О борьбе с терроризмом» и «О погребении и похоронном деле», запрещающие выдачу для захоронения тел погибших террористов.

Еще в декабре Европейский суд по правам человека направил в российское правительство «коммуникацию» (так называется документ, составляемый судом на основании поданной жалобы), с просьбой разъяснить, соответствует ли позиция российских властей Конвенции по правам человека.

В случае положительного ответа России придется отстаивать свою позицию в суде. Ответ (так называемый меморандум) российская сторона должна была дать до 8 марта нынешнего года. Однако по просьбе России срок ответа был продлен до 11 апреля. Примечательно, что параллельно информационные агентства распространили сообщения о возможном уходе со своего поста нынешнего российского уполномоченного в Страсбургском суде Павла Лаптева, якобы написавшего еще 7 марта соответствующее заявление. По информации источника «Газеты» в Белом доме, эта кадровая перестановка может быть связана в том числе с желанием правительства усилить свои позиции в преддверии судебной битвы в Страсбурге. «Россия слишком часто проигрывает дела в Европейском суде, а поражение в процессе по делу в Нальчике может всерьез повлиять на тактику проведения контртеррористических операций в нашей стране»,— считает источник «Газеты».

Время судов

1 марта на закрытом пленарном заседании Конституционного суда слушали иск о соответствии основному закону поправок, внесенных Госдумой в 2002 году. Инициаторами являются те же родственники погибших, чей иск после двух неудачных попыток был все-таки зарегистрирован в прошлом году.

«Свобода совести гарантирована Конституцией. Для верующего мусульманина непогребение тела умершего в определенные сроки — это наказание. Но вина погибших не доказана судом — как же их можно наказывать? Кроме того, наказание распространено и на родственников: им не дали совершить необходимые обряды»,— заявил «Газете» глава информационно-аналитической службы движения «За права человека» Евгений Ихлов, помогавший подготавливать иск. «Мы не считаем, что погибшие являлись террористами. Если они и являлись участниками тех событий, то их действия следует квалифицировать по-другому»,— вторит ему адвокат истцов Лариса Дорогова, чей племянник Мартин погиб в ходе боев 13 октября.

Отметим, что свою позицию по этому вопросу она и ее товарищи по несчастью официально выразили еще 7 ноября 2005 года в письме на имя тогдашнего генпрокурора Владимира Устинова, президента и прокурора Кабардино-Балкарии Арсена Канокова и Юрия Кетова, руководителя следственной группы по Южному федеральному округу Александра Соврунина. В нем вся ответственность за происшедшее возлагается на местное МВД. Точнее, на тогдашних министра внутренних дел Хачима Шогенова, начальника УБОПа Анатолия Кярова и начальника отдела по борьбе с религиозным экстремизмом Беслана Мукожева. Эти люди, как сказано в письме, развязали «массовые репрессии против мусульман» и спровоцировали «чистых душой» молодых людей, «множество раз пытавшихся защитить свои права законным и мирным путем», на вооруженное выступление.

По словам Дороговой, такую позицию она могла бы отстаивать и в суде над оставшимися участниками нападения на Нальчик. Однако родственников погибших не привлекли к процессу, лишив тем самым возможности отстоять доброе имя родственников в суде.

«Если вердикт Конституционного и нальчикского судов в общем нетрудно предугадать, то какое решение будет вынесено в Страсбурге — это большой вопрос. Если решение будет не в пользу России, мы рискуем получить еще один повод для очередной конфронтации с Западом. Ведь выполнять это решение наши власти, конечно же, не будут: вряд ли кто-то в Кремле хочет создавать места поклонения для будущих Шамилей Басаевых»,— считает заместитель генерального директора Центра политических технологий Алексей Макаркин.

Известный чеченский полевой командир, зять Джохара Дудаева Салман Радуев, «прославившийся» многими дерзкими террористическими вылазками, 13 марта 2000 года был схвачен в Новогрозненском бойцами спецподразделения ФСБ. Верховным судом Дагестана он был приговорен к пожизненному заключению. 15 декабря 2002 года умер в исправительной колонии «Белый лебедь». Причиной смерти названо внутреннее кровоизлияние. Тело захоронено в безымянной могиле на Соликамском кладбище.

В марте 2003 года на одном из столичных кладбищ были тайно захоронены тела 41 террориста (22 мужчин и 19 женщин), убитых 26 октября 2002 года при штурме захваченного ими театрального центра «Норд-Ост». Родственникам было отказано в выдаче тел.

Чеченского полевого командира Руслана Гелаева захоронили в безымянной могиле после того, как он был застрелен 28 февраля 2004 года на российско-грузинской границе. Потеряв в столкновении с федеральными силами практически всех своих подручных, он в одиночку пробирался по Аваро-Кахетинской дороге в Грузию, где его и встретил наряд из двух пограничников.

32 боевика, уничтоженные 3 сентября 2004 года в захваченной ими бесланской школе № 1, погребены на неизвестном кладбище без уведомления родственников. Об этом заявил 4 февраля 2005 года тогдашний заместитель генпрокурора России Николай Шепель. До того с телами террористов проводились длительные судебно-экспертные исследования.

«Президент Ичкерии» Аслан Масхадов, застреленный 8 марта 2005 года в чеченском селении Толстой-Юрт, как было объявлено, «в соответствии с законом о борьбе с терроризмом как активный участник международной террористической сети захоронен в безымянной могиле — без уведомления родственников и выдачи им тела».

Дом, в котором скрывался Масхадов, был взорван, после чего развалины бульдозером сровняли с землей.

Самый кровавый боевик Шамиль Басаев погиб в ночь на 10 июля 2006 года при взрыве грузовика с боеприпасами на окраине ингушского селения Экажево. Фрагменты тела Басаева находятся на исследовании в ростовской лаборатории № 124 Министерства обороны. Уже известно, что родственникам они выданы не будут.

Как судить убитого?

Юлий Рыбаков / правозащитник

Если человек убит, когда был с оружием в руках, и если есть свидетели, что он принимал участие в определенных событиях, то судебным порядком тот факт, что он являлся террористом, можно установить. Если говорить строго юридически, то для этого нужно судебное заседание и решение суда. Иных способов установить какой бы то ни было факт, в том числе и касающийся этих событий, я не знаю. По-моему, такая поправка к закону о противодействии терроризму была принята сразу после событий, связанных с терактом на «Норд-Осте». Но ведь не все тела принадлежат только террористам, среди них могут оказаться невинные люди, бессудно зачисленные в террористы или ставшие жертвами тех же террористов. У родственников убитых есть выход: они уже обратились в международный суд.

Павел Крашенинников / председатель комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству

При принятии этой нормы в законе были достаточно серьезные дискуссии. Но закон принят, и в соответствии с ним правоохранительные органы могут конкретно в каждом случае рассмотреть, чьи тела можно выдать, а чьи нет. Уже после захвата театра «Норд-Ост» тела тоже не выдавали. Вот если бы такой нормы не было, а тела не выдавали, то это был бы один вопрос. Но поскольку федеральный закон существует, то больших перспектив в суде я не вижу. И существует такая же международная практика — например, в Израиле есть подобная норма.

Малик Сайдуллаев / бизнесмен

Думаю, что власть всегда должна поступать гуманно, независимо от того, где погибли люди — в Кабардино-Балкарии или Чечне. И не имеет значения, к какому сословию они относятся и кем они были — камикадзе или еще кем-то. По-моему, тела надо выдать. У людей горе — зачем же его усугублять? Почему матери нельзя выдать тело сына, а жене — тело мужа?

Сажи Умалатова / председатель Российской политической партии мира и единства

Для этого у нас есть органы дознания и следствия. А как же иначе можно установить принадлежность человека к террористам? Если у него в руках находилось оружие и он палил направо и налево, он и есть самый настоящий террорист! А кто же он еще? И если у нас есть закон, то ему и надо следовать. Я не представляю, что если бы где-нибудь в США террористы совершили преступление, а несогласные граждане начали бы куда-нибудь свои петиции подавать! Я за неотвратимость наказания, ведь страна создана не для того, чтобы по ней гуляли террористы и стреляли бы направо и налево. Невиновных надо выдать, а если виновен, то российский закон один для всех!

Геннадий Гудков / член комитета Госдумы по безопасности

Совершенно очевидно, что опознание тел было произведено с участием нескольких свидетелей. После этого личность считается установленной. Конечно, могут быть проведены и дополнительные экспертизы — вплоть до определения ДНК или, скажем, особенностей строения зуба. А после этого власти действуют в соответствии с законом, согласно которому трупы боевиков и террористов, убитых во время проведения контртеррористической операции, не выдаются, и хоронят их в могилах без идентификации. Это касается представителей всех национальностей и всех конфессий. То есть человек, который вступает в террористическое подполье и идет на преступление, должен понимать, что в случае своей гибели он будет похоронен в безродной казенной могиле и уж тем более без каких бы то ни было почестей. Да, наверное, есть какие-то совершенно обоснованные эмоции родственников, но о том, что это является нарушением российского закона, мы говорить не можем. Таков российский закон!

комментировать

добавление комментария
Пожалуйста, оставляйте комментарии только по теме.
имя:
e-mail
ссылка
тема:
комментарий:
Код:*
	я хочу получать сообщения по е-почте, если комментарии будут поступать еще

Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved