|
Страница 3 из 8 Люди, которые были в зале (заложники) боялись штурма больше, чем чеченцев. Разговаривали шепотом за их спиной достаточно свободно.У меня было такое ощущение, что у чеченцев не было плана, что делать с нами дальше. То есть у них была задача захватить театр, они это сделали и радовались этому, а что дальше делать — не знали. Они не предполагали, что у заложников будут возникать какие-то потребности — ходить в туалет, пить, кушать, спать. Поначалу в туалет водили в операторскую. Первой в туалет просилась девушка, как я поняла, из работников Норд-Оста. Потом стали другие проситься, ну и мы с дочерью Сашей сходили тоже. Саша не сразу поняла, что это обычная комната, сначала пыталась найти унитаз. Людей было много, поэтому там быстро «потекло из берегов». Для того, чтобы пройти в обычный туалет, нужно было пройти через холл, а холл простреливался. Потом они стали выводить куда-то на лестницу, позже приспособили оркестровую яму. Знаю, что в первые часы после захвата выпустили детей до 12 лет, но подробно описать это событие не могу. Когда в зал привели Ольгу Романову, мы сидели ещё в этом 17 ряду. Сидели мы на одном ряду с Бараевым в тот момент, только мы в конце, а он в начале ряда. Она зашла через центральный вход, каким-то образом пройдя через кольцо оцепления. Ее притащили и посадили рядом с Бараевым. Он начал с ней разговаривать. Она вела себя очень резко, агрессивно. Бараев начал спрашивать её о том, как прошла, зачем сюда пришла. Она отвечала очень возбужденно. Заложники в зале ей начали кричать: «Тише-тише. Нельзя так говорить!» А её это ещё больше заводит. С балкона кто-то крикнул: «Расстреляй ее!» Бараев сказал, что это провокатор, что такие были в Буденовске, поэтому ее сейчас расстреляют. После этих слов девушку вытолкали в боковые двери и там расстреляли. То есть убили не на глазах, видно не было, но выстрелы были слышны. Зал притих в ужасе. Стало понятно, что и убить могут.
Иностранцев пересадили в левую часть партера (если смотреть на сцену). То ли её специально освободили, то ли просто на свободные места — не знаю. Бараев сказал — чтобы не было никаких прецедентов, отпускать будем только с представителями посольств. И поэтому люди стали писать списки. В этом списке было 76 человек. Поскольку мои документы были в американском посольстве, то мы записались в американцы. Сэнди звонил в посольство. Периодически они разрешали звонить по мобильным. Я не знаю с кем он там говорил, он объяснил, что у него в гостинице, такой-то гостинице, в таком-то номере, в сумке, в кармане лежит его паспорт. И кто-то из службы безопасности посольства приезжал в гостиницу и забрал его паспорт. Чеченцы старались по возможности ограничить перемещения заложников. Во всяком случае, в первые полтора дня точно. Но во второй день я довольно свободно перемещалась. Я спрашиваю у чеченки: «Можно, я пройду туда?» Мне говорят: «Да, иди». |
