Радиостанция «Эхо Москвы»

О. БЫЧКОВА: О том, что может нового произойти в деле о заложниках «Норд Оста», мы будем говорить сейчас с адвокатом Кариной Москаленко, которая у нас должна быть на прямой телефонной линии. Карина, добрый день.

К. МОСКАЛЕНКО: Добрый день.

Л. ГУЛЬКО: Здравствуйте.

О. БЫЧКОВА: Спасибо, что нашли для нас несколько минут, расскажите, пожалуйста, что это за жалоба, с которой обращаются в Европейский суд по правам человека в Страсбурге?

К. МОСКАЛЕНКО: Спасибо, что вы меня нашли в Страсбурге, потому что я считаю своим долгом чести сегодня рассказать о том, что происходит по делу «Норд Оста». Это дело, которое мы ведем несколько лет, начиная с тех самых трагических событий. В итоге, нам пришлось обратиться в Европейский суд по правам человека, причем там существует две жалобы двух групп заявителей. Они, в основном, сходны, но есть все-таки некоторая разница, причем одна жалоба уже коммуницирована, наша жалоба, которая была подана 26 апреля 2003 года, она ровно шесть месяцев для того, чтобы не пропустить срок подачи, она была самой первой жалобой.

Она даже до сих пор не коммуницирована, хотя, по нашим расчетам, это должно произойти вот-вот, коммуницирована – значит, я извиняюсь за этот термин, два слова, это этап рассмотрения дела в Европейском суде, когда правительству ставятся конкретные вопросы, на которые государство должно ответить, потом предоставляется возможность заявителям возразить на эти ответы или подвергнуть их критике. Так вот, наша жалоба несколько, может быть, сложная, она чем сложнее, мы там рассматриваем все аспекты права на жизнь. Все, негативный аспект права на жизнь, это известная формула, что государство не может лишать жизни своих граждан произвольно. А кроме того, существует целый пласт вопросов, связанных с позитивным правом на жизнь, вернее, с позитивными обязательствами государства по обеспечению каждого из нас правом на жизнь. Это целый комплекс вопросов. Предотвращение вообще такого рода нарушений, в данном случае, теракта, недопущение всего того, что допустили власти, потому что совершенно очевидно, каким образом можно было проникнуть в центр Москвы, с огромным количеством вооружения. Т.е. я хочу сказать, очевидно не то, как проникли, очевидно то, что невозможно это было бы сделать, если бы не какие-то обстоятельства, которые до сих пор от нас скрывают. Далее, постараться не допустить вообще гибели кого-либо, это огромная задача. Мы иногда называем минимизацией потерь, такой термин мы используем. Наконец, спасти уже, если применили тот самый не то газ, не то какое-то вещество, которое, я замечу, так и не названо, так вот, спасти, оказать медицинскую помощь таким образом, чтобы предотвратить смерть уже потом после этой операции по освобождению, которая для очень многих, не для некоторых, как говорят иногда, а для очень многих закончилась трагически. И последним аспектом позитивного обязательства права на жизнь является надлежащее расследование. Вы, наверное, поняли, почему я о нем сейчас заговорила, потому что, может быть, самая большая претензия заявителей, которых мы представляем в Европейском суде по правам человека, это то, что не было произведено надлежащего расследования. До сих пор, извините, я вас перебью, до сих пор неизвестно, сколько погибло людей. Все говорят – 130, говорили 129, мы стали рассчитывать, на десятки отличаются цифры, если взять документы следствия, десятки, может быть, два-три десятка разница, но это же люди, это же жизни человеческие. Разве можно ошибиться хоть на одну жизнь?

О. БЫЧКОВА: Да, конечно, скажите, пожалуйста, что должно произойти дальше? Суд в Страсбурге, допустим, как вы сказали, этот термин?

К. МОСКАЛЕНКО: Коммуницировал, коммуницировал дело «Норд Оста».

О. БЫЧКОВА: Это происходит, что происходит потом?

К. МОСКАЛЕНКО: Государство представляет свой ответ, оно сопровождает свой ответ всеми возможными доказательствами, которые они бы положили в обоснование отсутствия вины или ответственности государства.

О. БЫЧКОВА: Это понятно, а есть сроки, есть сроки для ответа государства, Карина?

К. МОСКАЛЕНКО: А?

О. БЫЧКОВА: Есть ли сроки, установленные для ответа государства?

К. МОСКАЛЕНКО: Да, государству установили определенные сроки, материала было много, иногда государство, действительно, просит отсрочку, но уж когда оно представляет, оно должно представить материалы и документы к ним, меморандум в таком виде, чтобы это каким-то образом полно обосновывало позицию государства. Я не буду обсуждать тему того, каков ответ государства по коммуницированной жалобе, потому что предстоит еще писать возражения. Кроме того, как я вам сказала, что наша часть жалобы еще не коммуницирована, там будет много сложных вопросов правовых подходов. Но что я могу сказать по всем другим жалобам, это не возбраняется, это не конфиденциальная информация, государство очень небрежно предоставляет документы. И если другая группа заявителей обнаружила столько противоречий, что они решили пойти в суд, чуть ли ни в отношении фальсификации материалов, то я вам должна сказать, что моя группа заявителей прошла уже все уголовные суды. Мы начали, мы давно начали подавать в суд жалобы на незаконное ведение следствия, на нарушения, допущенные следствием. Это все, между прочим, затрагивает право на жизнь. Это все регулируется той самой статьей второй европейской конвенции, которая гарантирует…

О. БЫЧКОВА: Карина, скажите, пожалуйста, все-таки я вас спрашиваю о сроках, установленных для ответа государства. Когда теперь будет следующий такой момент, когда мы услышим ответы российского государства на все перечисленные вами вопросы?

К. МОСКАЛЕНКО: Во-первых, я должна вам сказать, что я не надеюсь услышать ответы на все вопросы.

О. БЫЧКОВА: А разве они не обязаны это сделать по обязательствам перед международным судом?

К. МОСКАЛЕНКО: Обязаны, конечно, обязаны. Но вы знаете, что мы добились в какой-то момент самого большого прогресса, нам выдали большинство или большое количество томов уголовного дела, когда мы обжаловали действия следствия в суд. И я должна вам сказать, что это очень неполные материалы, это очень противоречивые материала. Самое главное, среди них, алло?

О. БЫЧКОВА: Алло, да-да, продолжайте, пожалуйста.

К. МОСКАЛЕНКО: Среди них не оказалось материалов, связанных с примененным газом, т. е. до сих пор непонятно, правильно ли лечили людей, правильно ли оказывали им помощь, правильно ли они дальше, живя, те, кто выжили после применения этого вещества, правильно ли они себя ведут, не должны ли они принимать какие-то медицинские препараты.

О. БЫЧКОВА: Да, понятно.

К. МОСКАЛЕНКО: Это совершенно незаконно скрывать эти сведения.

О. БЫЧКОВА: Абсолютно, скажите, пожалуйста, конечный результат, который может быть достигнут или не достигнут, всех этих юридических действий?

К. МОСКАЛЕНКО: Что, какое решение принимает Европейский суд.

О. БЫЧКОВА: Да, какие есть варианты?

К. МОСКАЛЕНКО: Европейский суд сам расследования, как правило, подчеркиваю, не проводит.

О. БЫЧКОВА: Да.

К. МОСКАЛЕНКО: Иногда бывает так называемая организация Fact-Finding Mission, т. е. миссия по установлению фактов, в исключительных случаях, кстати, я считаю этот случай весьма исключительным. И если ответ российского правительства будет столь неудовлетворителен, что рассмотреть дело по существу нельзя будет без проведения этой самой миссии по установлению фактов, то я не исключаю и буду ходатайствовать, чтобы Европейский суд взял на себя это бремя, потому что, судя по всему, наши государственные органы, наши следственные органы надлежащим образом расследовать это не хотят, не желают.

О. БЫЧКОВА: Это история, которая может затянуться на годы все равно.

К. МОСКАЛЕНКО: В общем, да, но самое главное, что может сделать Европейский суд, если он, скажем, в порядке исключения не возьмет на себя эту миссию, он принимает решение. Он принимает решения, не осуждающие кого-то или оправдывающие кого-то, он принимает решения вот о чем. Имело место нарушение права на жизнь или нет? Было ли нарушено право на жизнь? При этом, я подчеркиваю, они будут рассматривать вопрос не только о негативных обязательствах, не только вопрос о том…

О. БЫЧКОВА: Если принимается решение, что право на жизнь было нарушено, что тогда происходит?

К. МОСКАЛЕНКО: Тогда признается, что государство нарушило право на жизнь, в этом случае есть еще решения, касающиеся компенсаций. Тогда компенсации будут определены.

О. БЫЧКОВА: Т.е. государство виновато, оно должно платить?

К. МОСКАЛЕНКО: Оно должно платить.

О. БЫЧКОВА: Грубо говоря.

К. МОСКАЛЕНКО: Это то, чего, кстати говоря, государство не сделало в подавляющем большинстве случаев, используя внутренние судебные механизмы.

О. БЫЧКОВА: Карина, спасибо.

К. МОСКАЛЕНКО: И самая главная лакуна в этом деле – это то, о чем сейчас спорят уже сколько, пять лет, существует стойкое заблуждение, что газ, то как хотите, его назовите, нам не говорят, что это было, был использован для того, чтобы предотвратить взрыв.

О. БЫЧКОВА: Нейтрализовать террористов, да.

К. МОСКАЛЕНКО: Это стойкое заблуждение, хотя бы через пять лет, ради памяти тех, кого мы представляем, ради спокойствия моих доверителей, выживших, перестаньте говорить о том, что этот пущенный газ или вещество могло хоть как-то предотвратить взрыв. Доподлинно известно из материалов дела, которые нам, наконец, показали, что те, кто захватили заложников, они достаточно долгое время отстреливались, вели активное сопротивление, не взрывали. Поскольку газ, вещество, оно не могло подействовать мгновенно, следовательно, взрыв мог произойти, если он планировался. Почему он не планировался, я думаю, нам тоже всей правды не говорят, но это уже другой вопрос.

О. БЫЧКОВА: Т.е. история с газом была, как минимум, бессмысленная, как максимум…

К. МОСКАЛЕНКО: Абсолютно верно.

О. БЫЧКОВА: …не можем даже сказать, что.

К. МОСКАЛЕНКО: А как максимум можем сказать о нарушении даже негативных обязательств по праву на жизнь.

О. БЫЧКОВА: Ну что же, Карина, спасибо вам огромное. Извините, уже наше время заканчивается в эфире. Спасибо вам, удачи и успехов.

К. МОСКАЛЕНКО: Спасибо вам за внимание к этим вопросам.

О. БЫЧКОВА: Спасибо.

К. МОСКАЛЕНКО: От имени моих заявителей и доверителей.

О. БЫЧКОВА: Спасибо, всего доброго. Это была адвокат Карина Москаленко, которая, как вы поняли, находится в Страсбурге, где рассматривается на очередном этапе дело о гибели людей во время теракта в «Норд Осте».

комментировать

добавление комментария
Пожалуйста, оставляйте комментарии только по теме.
имя:
e-mail
ссылка
тема:
комментарий:
Код:*
	я хочу получать сообщения по е-почте, если комментарии будут поступать еще

Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved