Дмитрий Миловидов, член координационного совета «Норд-Ост», рассказал о том, что же изменилось за 9 лет со дня захвата Театрального центра на Дубровке. Его дочери были в заложниках, одна из них погибла во время штурма здания.

Казнин: Начнем с того, с чем вы пришли к сегодняшнему дню. Прошло 9 лет. Вы, тем не менее, не прекращаете, как мы понимаем, попыток выяснить, что на самом деле произошло, кто виновен и т. д.

Миловидов: Мы, как простые граждане, не можем заставить российскую судебную машину работать. Опять же, как граждане, заставлять обязаны. Все эти годы мы прошли множество судов, получили множество отказов. Дело находится на рассмотрении в Европейском суде по правам человека. Благодаря суду мы получили доступ ко всем материалам уголовного дела, которые подтверждают нашу позицию. Что сделано за это время, над чем мы сейчас бьемся? Теракт оставил сиротами 70 детей. Многие проблемы, которые переживают потерпевшие при теракте на Дубровке, такие же проблемы испытывают и бесланцы, и пострадавшие при других терактах, которых в России только на 2004 год уже насчитывалось 56. Но, к сожалению, до нас никто не пробовал судиться с государством, не пытался защитить свои права. Нам пришлось все начинать сначала, ошибаться, спотыкаться. Но сделано достаточно много. Что не сделано? Нет до сих пор закона о статусе пострадавшего при теракте. Есть закон о борьбе с терроризмом от 1998 года, который несколько лет пролежал под сукном, а когда потерпевшие при теракте в «Норд-Осте» начали судиться с государством, его срочно доработали, он получил новую редакцию, в которой фактически возмощение вреда переложено на террористов. Слава богу, в новой редакции закона очень хорошо расписаны права семей погибших бойцов спецподразделений. Четко прописано, сколько окладов, какие пенсии и т. д. Но о потерпевших при терактах несколько строк общих слов – на усмотрение правительства России.

Казнин: А кто разрабатывал этот законопроект?

Миловидов: Большой коллектив законодателей.

Казнин: В Государственной думе?

Миловидов: Естественно. Потерпевшие при терактах из Волгодонска… Напомню, целый город является потерпевшим при теракте – 15 200 человек, вдумайтесь в эту цифру. Это пытаются замалчивать, но мы это помним. Организация «Волгодонск» разработала свой проект закона о статусе потерпевшего при теракте и передала его в Государственную думу. Был получен ответ, что, во-первых, прерогатива разработки таких законов лежит на законодателях, и внизу приписочка: «Благодарим вас за гражданскую позицию».

Казнин: Все-таки поименно. Это комитет по безопасности в первую очередь этим занимается или это какая-то смежная структура?

Миловидов: По-моему, сейчас этим никто не занимается. Дмитрий Анатольевич Медведев неоднократно вызывал, что называется, на ковер и замминистра Коновалова, и других с требованием вынести этот закон на слушания. До сих пор он не готов. 11 проектов закона разрабатывались Игорем Леонидовичем Труновым, он до сих пор не может найти концы переданных им документов.

Арно: Обращались ли вы к правозащитникам, к Михаилу Федотову, например – президенту Фонда по правам человека?

Миловидов: Мы в свое время обращались к Лукину, но он сказал, что ваш путь только в Страсбург. Подобные вопросы нынешнему, точнее, уже прошлому министру – госпоже Голиковой задавал уполномоченный по правам человека в Чеченской республике. Он показал ей ситуацию в Чечне, она его тоже отправила в Европейский суд по правам человека. Нет пророка в нашем отечестве.

Казнин: Какие были выплачены компенсации?

Миловидов: Компенсации выплачены как таковые не были. Была выплачена компенсация в 10 тысяч рублей за потерянные вещи. Была выплачена материальная помощь, мы очень за нее благодарны, она позволила нам достойно похоронить своих близких. Но не более чем. Были фонды, которые оказывали какую-то помощь, можно вспомнить «Мосэнерго», можно вспомнить «Союзплодоимпорт», фонд Вольского покойного, который сделал схему помощи тем людям, которые пострадали от газовой атаки. То есть он оказывал помощь тем, кто предоставлял соответствующие медицинские документы о том, что человек находился в стационаре. проститутки  проститутки рязань Это было правильно. Но почему-то когда власти отчитываются за помощь, они через запятую называют помощь всех этих фондов.

Казнин: Это общественные организации.

Миловидов: Можно сказать, что «Мосэнерго» имеет какой-то пакет акций государства, «Союзплодоимпорт», может быть, тоже, но писать через запятую фонд Вольского – мне это непонятно.

Казнин: Какова практика других стран в этих ситуациях?

Миловидов: В 2006 году на сессии ОБСЕ в Вене, посвященной преодолению последствий терактов, мы доложили собравшимся, как это происходит в России. Люди переспрашивали, удивлялись, удивленно смотрели на переводчиков – может быть, пропущены нули или где-то неправильно поставлены запятые? Разве в России может быть такое, чтобы бабушка, на руках у которой осталось два внука, родители погибли, получала пенсию от государства 215 рублей.

Арно: Что за книги вы принесли с собой?

Миловидов: Это то, чего удалось добиться – сделать маленькую толику для погибших. Мы выпустили, наконец, книгу памяти. 130 жизней, 130 человек, вечно живых, пока о них помнят. Это уже четвертая книга организации «Норд-Ост». Мы также выпустили свое неоконченное расследование еще в 2006 году. Здесь нет наших эмоций, нет домыслов – здесь только материалы уголовного дела, которые мы выложили на суд общественности.

Арно: Что касается уголовного дела, в 2007 году оно было закрыто и возобновлено в этом году. Почему?

Миловидов: Оно неоднократно приостанавливалось и возобновлялось по формальным причинам. Иногда это требовало копирование документов для Европейского суда по запросу, только что буквально, за полчаса до взрыва в «Домодедово», мы подали жалобу в Следственный комитет о том, что некоторые террористы, которые следствием признаны уничтоженными, на самом деле должным образом неопознаны. То есть следствие так торопилось передать дело в архив, что даже на это закрыло глаза.

Казнин: День памяти – это 26 число. Что будет происходить?

Миловидов: 26 числа в 10–00 на Дубровке по адресу: улица Мельникова, дом 7, состоится траурная церемония. Она каждый год происходит по одному и тому же сценарию: это выступления неравнодушных людей, артистов, которые приезжают поддержать пострадавших, это церковная поминальная служба, это выпуск в небо 130 воздушных шаров в память о 130 погибших, это место для неравнодушных людей.

Казнин: Приходят представители власти, государства, депутаты?

Миловидов: Раньше это выглядело так: за час до нашей церемонии, которая тогда проходила в 11–00, власти приходили к так называемому памятнику с птичками.

Арно: Тихонечко приезжали, возлагали венки. И уезжали.

Миловидов: Не тихонечко. Что-то пел Кобзон, что-то рассказывал Рошаль. На этом памятнике нет списка погибших. К сожалению, он был построен загодя и погибшим в Беслане, и погибшим на Рижской и т. д. Список там был только один раз – ночью, когда туда приезжал президент Путин. Для него стыдливо вывесили на картонке список погибших, поставили телекамеры, были цветы, были съемки. Утром этого списка уже не было. Нет его и сейчас. Наше место спрятано на углу Дворца культуры. Там мемориальная доска. Но теперь власти уже не приходят к так называемому мемориалу с открытым алтарем, который до сих пор, похоже, требует новых жертв. Они стоят рядом с нами. Это, мы считаем, добрый знак.

Ведущие: Татьяна Арно, Дмитрий Казнин

Гости: Дмитрий Миловидов

ТВ-канал ДО///ДЬ